Неудачник (СИ) - Страница 5

— Значит, кому–то удалось? — воспрянул духом Клод.

— Удалось, — кивнул Ганс. — И я очень надеюсь, что удастся и тебе. Слушай дальше. В магии остаются еще три раздела, но по ним я тебе ничего не достану. Я мог бы купить книгу по медицине, но Рабан мне отсоветовал. Книга дорого стоит, а самостоятельно медицину никто не изучает. Там все слишком сложно, поэтому большинство магов используют только простые лечебные заклинания. А с твоим управлением силами лечением лучше вообще не заниматься. А два других раздела вообще нигде не изучаются. Трансформация материи требует огромных сил и опыта и является достоянием немногих высших магов, а портальная магия, судя по нашим пришельцам, существует, но достоверно известно, что ею может пользоваться только главный маг императора.

— А почему о порталах не узнали у самих пришельцев? — спросил Клод. — Ментальная магия…

— На большинство пришельцев наша ментальная магия не действует, — пояснил Ганс. — Кроме того, они к нам попадают не по своей воле и не знают, как это происходит. Они все маги, хотя некоторые об этом даже не догадываются. Иногда чужаков удается использовать, чаще всего они совершенно бесполезны. Наша церковь не преследует пришельцев, но их часто убивают из–за золота и тех диковин, которые они приносят из своих миров. В империи они вроде бы находятся под защитой, а королям не до чужих странников. Занимайся, сын, но будь осторожен! Не вздумай пойти на наше кладбище, а то мужики тебя там же закопают и не посмотрят на то, что ты мой сын. А «Демонологию» изучай, но без практики! Рабан сказал, что святые отцы ее не зря запрещают. По неопытности или из–за недостатка сил можно такого натворить, что потом уцелевшие тебя будут долго помнить. Эта магия на крайний случай, когда уже все равно нечего терять.

Мальчик с жадностью набросился на некромантию и выучил книгу за какой–то месяц. Отец запретил ходить на кладбище, да Клод и сам туда не рвался, но на ком–то все–таки нужно было тренироваться. Начал он с кур, которых пару раз в декаду приносила работавшая у них кухаркой соседка. Теперь ощипанные курицы перед тем, как отправиться в суп, расхаживали по кухне и пытались долбить клювами пол. Со свернутыми шеями это получалось плохо, но больше они ничего не умели. В первый раз соседка перепугалась до обморока, но потом привыкла. Не захотела привыкать сестра.

— Если ты не перестанешь над ними издеваться, я суп кушать не буду! — заявила она брату. — Поймай ворону, сверни ей шею и пусть она у тебя летает по комнате, а зачем гонять курочек? И Ирма их боится.

Сестра дала неплохой совет, которым Клод не преминул воспользоваться. В деревне вороны были редко, но вот в дубовой роще в лиге от дома этих птиц водилось столько, что трудно было пройти, чтобы потом не надо было чистить одежду. Он набрал мясных обрезков и обработал их той отравой, которую использовали для крыс. Одевшись потеплее, он взял с собой лыжи и один из отцовых кинжалов и отправился за воронами. Вернулся он замерзший и в обгаженном полушубке, но с двумя птичьими трупами в сумке. Дохлые вороны ожили и даже смогли летать, но подчинить их почему–то не получилось. Они противно орали, летали по комнате и пытались пометить своего убийцу. Когда его вторично обгадили, Клод открыл окно и выгнал птиц во двор. Как оказалось позже, сделал он это зря. Дохлые вороны и не подумали улетать из деревни. Птицы совсем не боялись людей и кошек, а вот деревенские их боялись, особенно женщины. Хоть и мертвые, вороны тянулись к теплу и очень скоро начали смердеть. Ни для кого не было секретом, чья это работа, но Клод уже давно не общался ни с кем из мальчишек и научился не замечать неприязненных взглядов их родителей. Весной птицы начали терять перья, не смогли больше летать и были окончательно добиты кем–то из мужиков. В конце весны мальчик закончил изучение «Демонологии» и вернул книгу отцу. Магией он больше почти не занимался, а фехтование занимало слишком мало времени, поэтому юный барон не знал, чем себя занять. Приятелей больше не было, а младший брат его побаивался и старался держаться подальше. Помогла сестра, которая тоже скучала и увлеклась не совсем подходящим для баронессы занятием — охотой. Ей скоро должно было исполниться двенадцать лет, поэтому это лето у нее было последним летом свободы. Осенью должна была приехать уже нанятая дама для обучения Алины всему тому, что положено знать благородным девицам. В четырнадцать девушек чаще всего выдавали замуж, поэтому медлить с обучением было нельзя. Деревенские дети обычно охотились на уток в заболоченной пойме реки, туда же, взяв с собой охотничьи луки, отправились и брат с сестрой. До места охоты было неблизко, а Алина долго молчать не умела. Клод не любил болтовни, но сестру любил и ради нее готов был на многое.

— Клод, у меня к тебе просьба! — сказала Алина, когда деревня скрылась за поворотом дороги. — Мне скоро двенадцать, а никто так и не освободил силы. Отец не хочет обращаться к магу графа, а городской маг далеко. А я не хочу ждать. Знаешь, как завидно на тебя смотреть? Кроме того, мне все равно нечем заниматься!

— Скоро приедет нанятая отцом мымра, она тебе занятие найдет, — ответил Клод. — Нас мучили только полгода, а у тебя еще будут музыка и танцы, и это… вышивание.

— Ну не будь противным! — начала настаивать сестра. — Чем позже мне освободят силы, тем меньше их будет!

— Это да, — вынужден был он согласиться. — Понимаешь, Алинка, мне не жалко, просто я боюсь. Это очень тонкая работа, а с моими способностями можно такого наделать, что ты потом всю остальную жизнь будешь маяться. Зачем это нужно? Давай лучше попробуем уговорить отца. Один раз можно обратиться к магу, это нас ни к чему не обяжет.